Горохова О.В.
Детская школа искусств № 1, e-mail.ru: olevia1@rambler.ru
Древнерусское иконописное искусство, изучаемое во 2 классе художественного отделения детской школы искусств, – тема для восприятия подростками 11-13 лет сложная, но сущностная. Иконописный образ – это основа и глубина русской ментальности и русской культуры, это ключ к пониманию русского изобразительного искусства, в том числе в его авангардных проявлениях (достаточно вспомнить работы К. Петрова-Водки-на и А. Лентулова).
Понимание красоты иконописного образа требует особой внимательности, вдумчивости, погруженности, что редко встречается у современных подростков. Обычно они ждут от художественного образа оригинальности либо воспринимают и запоминают его через личность автора, тогда как иконы часто анонимны и могут казаться ребятам одинаковыми.
Поэтому в изучении иконописного искусства я бы выделила три уровня, первый из которых является формальным, но базовым и обязательным:
- уровень узнавания (усвоение специфики иконы, ее отличия от портрета и библейской картины; изучение языка иконы – ее основных канонов);
- уровень эмоционального восприятия (формирование представлений о художественных и суггестивных качествах иконы, ее содержательной глубине, приближение к ее духовному плану: молитвенный порыв и грозное величие образов Феофана Грека; любовь и милосердие в иконах Андрея Рублева и его школы; праздничность и светоносность работ Дионисия). На этом уровне, например, при изучении творчества Феофана Грека и Андрея Рублева эффективны традиционные методы беседы, работы с репродукциями (анализ и сравнение), но также можно обратиться к просмотру двух частей фильма А. Тарковского «Андрей Рублев» – «Феофан Грек» и «Страсти по Андрею». Фильм глубокий, сложный, однако дает наглядный, живой и очень яркий образ эпохи и двух иконописцев – современников, соратников, самобытных личностей с разным темпераментом и мироощущением. Просмотр и обсуждение кинокартины А. Тарковского выводит на разговор о вневременной актуальности подлинного искусства;
- уровень ассоциирования и аналогии (умение угадывать и видеть связи между произведениями разных эпох и разных видов искусства, «прочитывать» цитаты).
Мультфильм Ивана Иванова-Вано и Юрия Норштейна «Сеча при Керженце» актуализирует все три уровня осмысления иконы. Фильм основан на материалах русской фресковой и миниатюрной живописи XIV-XVI веков, поэтому поиск в нем иконописных аллюзий, возможно, условен, но правомерен, так как фреска, икона и миниатюра в Древней Руси часто были схожи по своей семантике: «сходство фрески и иконы проявляется не только в принципах построения изображения, но и в самой технике обработки материала; точно так же, в некоторых случаях техника иконы переносится на миниатюру» [1, с. 223].
Обращение к мультфильму на уроках истории искусств осуществляется после изучения иконописных канонов, творчества Феофана Грека, Андрея Рублева и Дионисия и позволяет выполнить несколько задач:
- повторение, закрепление и систематизация материала;
- подготовка к восприятию и пониманию новаторского метода Симона Ушакова, изучению древнерусской книжной миниатюры и ярославской фресковой живописи XVII века;
- проведение параллелей между иконописным и актуальным искусством (в частности – авторским кинематографом).
Мультфильм «Сеча при Керженце», созданный в 1971 году и снятый в технике перекладной анимации, в нашу эпоху компьютерных технологий, совершенно иной, по сравнению с мультипликацией 70-ых годов ХХ века, визуальности, иных темпоритмов непривычен для восприятия, но интересен тем, что знакомит юных художников с современным искусством, альтернативным массовой культуре. Фильм сделан в традициях древнерусской живописной эстетики; в нем нет слов; ритм, настроение и драматургия действия задаются музыкой Н. Римского-Корсакова. Фактически перед зрителем разворачивается музыкально-пластиче-ская поэма о вневременном – о войне и жертвенной любви, о противостоянии добра и зла.
Работу с фильмом на уроке можно разделить на несколько этапов:
- рассказ о режиссерах-мультипликаторах – Иване Иванове-Вано и Юрии Норштейне – и технике перекладной анимации; пересказ сюжета мультфильма, основанного на легенде о граде Китеже;
- формулирование задания: выявить иконописные каноны и «цитаты», которые используются в мультфильме, назвать примеры;
- просмотр фильма, опрос учащихся;
- повторный просмотр с остановками для обсуждения отдельных кадров фильма и сравнения с репродукциями икон и фресок.
Определение иконописных канонов (актуализация уровня узнавания текста иконы).
В фильме можно выделить характерные для иконы каноны построения композиции: закон цельности изображения и обратную перспективу, в соответствии с которыми «средневековый художник стремился изобразить предмет во всей его данности <…> Средневековая живопись не оставляла ничего, что приходилось бы домысливать зрителю за пределами изображения. Изображаемое целиком умещалось на изображении» [2, с. 97]. В качестве примеров: образ белокаменного города, с развернутыми на зрителя крышами домов; сруб недостроенного дома; стол с догорающей свечой и прерванной трапезой. В фильме используется низкая линия горизонта, фигуры лишены объема и не отбрасывают теней.
Живописный контекст фильма выстроен в соответствии с традиционной для иконописи символикой цвета.
Белый: белокаменный город, отражающийся в воде; белые высокие тонконогие кони, словно плывущие над землей; белые одежды княгини и русских воинов; белое небо в сцене отправления на войну. Причем небо (этим словом можно условно обозначить фон) по своей фактуре напоминает оштукатуренную и потрескавшуюся стену, на которой словно бы оживают нарисованные фрески. В это светлое небо вечности уходят и постепенно растворяются в нем русские воины. С приближением врагов (татаро-монгол) небо начинает темнеть и, по выражению ребят-зрителей, «грязнеть».
Красный: щиты, копья и плащи русских воинов; раскаленная и плавящаяся от пожаров земля, по которой скачут татаро-монголы; цвет битвы. Как и на иконах, красный цвет в фильме амбивалентен: это и символ величия, праведной силы, жертвенной крови, это и образ адского, разрушительного огня.
Черный. Этим цветом окрашен образ врагов, появляющихся, словно из преисподней, в тучах дыма, пыли, пепла на фантастических существах, напоминающих волков. Этим цветом окрашиваются обугленная земля и обугленное небо, омертвленные временной победой сил зла.
Голубой: лазурь воды и неба, торжество горнего мира и воскресения.
Зеленый: этим цветом показана обновленная и вечно живая земля, на которой играют дети и трубят в золотые трубы ангелы.
Уровень эмоционального восприятия фильма.
Несмотря на условную, далекую от реалистичности трактовку фигур и сюжета, мультфильм оставляет глубокое впечатление. Более того, именно подобная трактовка, основанная на иконописной каноничности и символике, превращает событие из времен татаро-монгольского нашествия во вневременной образ любой войны – страшной, трагической, разрушительной, – наделяет его масштабом некоей вселенской битвы, в которой сталкиваются силы добра и зла.
Уровень ассоциирования и аналогии.
В фильме можно увидеть аллюзии на знаковые произведения и образы русской иконописи, выявление которых вместе с учащимися позволяет не только повторить изученный материал, но и выйти на более глубокое и содержательное осмысление кинематографического текста:
- образ Богоматери, с которым отождествляются все женские персонажи фильма и прежде всего – княгиня в белых одеждах и с младенцем на руках;
- образ Георгия Победоносца, с которым отождествляется князь;
- образ Троицы (в фильме три воина со светлыми ликами (в духе икон Андрея Рублева) – юноша, муж и старец, ведущие в бой армию. Красные плащи, развевающиеся за их спинами, причудливо складываются в формы архитектуры, деревьев и женских головных уборов, по сути – в знаки Родины, которую эти святые воины защищают);
- образы деисусного чина – в сцене прощания с воинами (так бытовой жест просьбы о защите превращается в бытийный жест вселенского моления);
- свеча из иконы «Успение Божией Матери» в варианте Феофана Грека (постепенно догорающая на столе, она символизирует не только смерть, но и обещание вечной жизни и вечной памяти);
- лики Спаса и святых с фресок церкви Спаса Преображения в Новгороде Великом (Феофан Грек) – в эпизоде «воскрешения» русских воинов и бегства врагов;
- сцены из фресок церкви Ильи Пророка в Ярославле.
Названные ассоциации не претендуют на объективность и, безусловно, не исчерпывают богатого смыслами и реминисценциями текста мультфильма «Сеча при Керженце». Статья предлагает вариант прочтения кинематографического текста и возможность обращения к нему при изучении древнерусской иконописи в детской школе искусств.
Литература
- Успенский Б.А. Семиотика искусства. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. 360 с.
- Лихачев Д.С. Русское искусство от древности до авангарда. СПб.: Искусство-СПБ, 2009. 480 с.